PhilosophyDay

13.5.1 Функционализм и когнитивизм

Другая философия / Аналитическая философия / 13.    Аналитическая философия сознания / 13.5 Функциональный анализ ментального / 13.5.1 Функционализм и когнитивизм

Страница 2

Метафизический функционализм – это собственно концепция сознания, толкующая природу сознания

. Отличие от предыдущих смыслов «функционализма» состоит в том, что здесь центральным является не вопрос о том, каким должно быть психологическое объяснение, а онтологический вопрос: что представляют собой ментальные состояния, сознание и тому подобное.

Функционалистский ответ на этот вопрос: «Ментальные состояния суть функциональные состояния». Это – тезис тождества, причем приписывающий существенное свойство. Существенным аспектом этой доктрины является, соответственно, объяснение типов, а не токенов

. Большинство метафизических функционалистов согласны с физикалистами в том, что каждое конкретное

ментальное состояние данного типа представляет собой физическое состояние или событие (или процесс) и что, в самом деле, для каждого типа организма, демонстрирующего наличие таких токенов, есть (вероятно) один единственный тип физического состояния или события, или процесса, реализующегоданное ментальное состояние в организме этого типа. Однако, функционалисты расходятся с физикалистами в следующем важном пункте: физикалисты, если только не отказываются совершенно от психофизического тождества типов, полагают, что то общее, что характеризует все состояния определенного ментального типа, есть их физическая составляющая (например, определенного типа процессы в мозгу), тогда как функционалисты настаивают на том, что физическая составляющая существенна только относительно конкретного типа системной организации, а то общее, благодаря чему все такие ментальные состояния могут быть отнесены к одному типу, есть их функциональные характеристики. Последний вывод может иметь своим следствием то, что можно назвать тезисом взаимозаменимостифизических компонентов функционально совместимых систем: если есть две разные в физическом отношении системы – например, человек и компьютер – относительно которых установлено, что они функционально тождественны или совместимы, то в принципе нет ничего абсурдного в том, чтобы допустить (принципиальную) возможность замены части одной системой функционально эквивалентной ей частью другой системы, несмотря на их структурные различия. Метафизический функционализм описывает ментальные состояния в терминах их каузальных ролей

. С этой точки зрения ментальное состояние естьфункциональное состояние, определенное по тому, каковы его причины и следствия. Первые не исчерпываются только тем, что можно сопоставить стимуляциям в бихевиористском смысле, а вторые – тем, что можно сопоставить поведению; как причины, так и следствия, специфицирующие функциональное состояние, включают другие функциональные состояния. Так, например, ментальное состояние боли может быть функционалистски описано в терминах тенденций быть вызываемой повреждением тканей, вызывать желание избавиться от боли и продуцировать действие, направленное на отделение поврежденной части тела от того, что полагается причиной повреждения. 13.5.1.2 Когнитивистская психология. В психологии использование функционального анализа и ассоциированных с функционализмом доктрин (в той или иной пропорции) связано в первую очередь с направлением, получившим общее наименование «когнитивизм». Когнитивизм иногда называют новой эрой или революцией в психологии: революцией против бихевиоризма. Отсчет этой революции ведут с появления в 1967 году книги Ульрика Найссера «Когнитивная психология». Это направление испытало влияние с разных сторон: в нем соединились современные достижения и методы нейрофизиологии, философские представления и методологические принципы функционализма, результаты, полученные в рамках компьютерных наук и в структурной лингвистике (трансформационная грамматика Хомского), с собственно когнитивистским тезисом: основной предмет психологии – познание и мышление, понятые как информационные процессы, ее задача – объяснение того, как, организм, понятый как система, получает информацию в виде сигналов извне, хранит ее и обрабатывает, управляется ею. Сознание при таком подходе рассматривается как компонент или аспект обработки информации (information-processing). А объяснение сознания – как часть моделирования организма как системы обработки информации. Надо заметить, что первоначально, когнитивисты все же не видели особой нужды допускать понятие сознания в свои построения. Когнитивистские модели обучения, памяти, решения проблем и тому подобного сами по себе могут обходится и обходятся без презумпции сознания. Однако, постепенно многие из них пришли к убеждению, что объемлющую модель, скажем, памяти или мышления не построить без допущения сознания. Так, Джордж Мэндлер в своем когнитивистском манифесте «Сознание: респектабильное, полезное и вероятно необходимое» указывает на то, что сознание может быть отсутствующим центральным элементом в когнитивистском (концептуальном) каркасе, способным связать воедино различные направления когнитивных исследований – и в этом смысле оно, вероятно, необходимо. «Я надеюсь показать, - пишет он, - что сознание … вероятно необходимо, поскольку оно служит связующим звеном между многими разрозненными, но, очевидно, взаимосвязанными, ментальными понятиями, включая понятия внимания, формирование восприятия и ограниченной способности»[693]. Существует даже такая точка зрения, что именно успехи когнитивистского моделирования способствовали использованию этого, в остальных вопросах признанного вполне эффективным, инструмента на все еще остающийся необъясненным феномен сознания[694]. Общая предпосылка, направляющая когнитивистские исследования сознания может быть выражена следующим образом: «основополагающее феноменологическое понятие – сознание – может быть отображено (mapped) на понятие обработки информации»[695]. Базисные понятия, используемые в когнитивистском моделировании: «система», «информация», «компьютационное состояние», «входные данные/выходные данные» (‘inputs/outputs’). Память, восприятие, мышление и др. рассматриваются в этой парадигме как системы обработки, хранения и передачи информации, структурно представляющие собой своего рода «черные ящики»: их функции существенны для объяснения, но не их физический состав. Сознание в этом смысле – такой же «черный ящик» среди других, модуль, соединенный с другими модулями, так же точно определяемый в терминах его входных, выходных данных и переходов между функциональными или компьютационными состояниями[696]. Информационные модели – не единственные, разрабатываемые в рамках этого направления, но – наиболее влиятельные. 13.5.1.3 Функционализм и психофизическое тождество. Многие функционалисты числят себя также бихевиористами (среди них: Д. Льюис, Д. Армстронг, Дж. Смарт): они пытаются определить ментальные состояния в терминах того поведения, которое производится в присутствие определенных стимулов. Например, желание рожка с мороженым может быть отождествлено с этой точки зрения с набором диспозиций, среди которых – диспозиция взять и рожок, если он будет предложен при прочих равных. Бихевиоризм – достаточно смутная доктрина и иногда она действительно формулируется таким образом, что функционализм можно рассматривать как версию бихевиоризма. Сами функционалисты предлагают функционалистские определения бихевиоризма: например, последний в этом контексте может определяться как доктрина, утверждающая, что ментальные состояния, такие, как боль, могут характеризоваться в не ментальных терминах. Однако, функционализм во всех его видах отличается от бихевиоризма в двух важных отношениях: во-первых, в то время как бихевиористы определяют ментальные состояния в терминах стимулов и реакций, они не считают, что ментальные состояния сами являются причинами соответствующих реакций и следствиями соответствующих стимулов. С точки зрения бихевиористов ментальные состояния – «чистые диспозиции». Функционалисты же, напротив, претендуют на то, что ментальные (сиречь, функциональные) состояния вызывают реакции (то, что «дано на выходе») и вызываются стимулами (тем, что «дано на входе»). Как пишет Льюис, преимуществом этого подхода является то, что он «позволяет переживаниям быть чем-то реальным и, таким образом, быть следствиями (effects) своих причин (occasions) и причинами своих манифестаций»[697]. Второе отличие функционализма от бихевиоризма состоит в том, что первый утверждает не только связь между ментальным состоянием и стимулами и реакциями, но и – между этим состоянием и другими ментальными состояниями: так, для того, чтобы полностью охарактеризовать любое из состояний, приведенных в таблице выше, необходима ссылка на другое состояние. В связи с этим последним отличием следует обратить внимание на неоднозначное отношение функционализма к редукционистскому тезису. С одной стороны, поскольку функционалисты (по крайней мере, иногда) формулируют свои утверждения, говоря, что ментальные состояния могут быть полностью охарактеризованы только (в том числе) в терминах других ментальных состояний, то это как будто заставляет считать функционализм противоположностью редукционизму. Однако, с другой стороны, функционалисты редко удовлетворяются такой формулировкой своих претензий, полагая ее всего лишь промежуточной; большинство из них считают, что ментальные термины устранимы раз и навсегда. Так, Армстронг пишет: «Логическая зависимость цели от восприятия и полагания и восприятия и полагания от цели не создает круга в определении. Она только показывает, что соответствующие понятия должны или вводится вместе или вообще не вводиться»[698]. Но функционализм представляет собой, так сказать, редукцию ментального без его устранения. Функционализм не полагает ментальные состояния фикциями, поскольку любая характеризация метального состояния в терминах входа и выхода обязывает к признанию существования ментальных состояний через использование квантификации этих состояний перед их расшифровкой в структурных терминах. (Т.е. формулировка характеризаций имеет общий вид: «Существует такое нечто, что это нечто вызывается тем-то и тем-то и вызывает то-то и то-то».)[699]