PhilosophyDay

Примечания и экскурсы

Другая философия / Николай Бердяев. Смысл творчества (опыт оправдания человека) / Примечания и экскурсы

Страница 4

13. Гениальное и дерзновенное сознание того, что философия должна быть органом творческой активности человека, есть у неведомого русского мыслителя Н.Ф.Федорова. См. его "Философия общего дела" и книгу о нем В.

А.Кожевникова "Николай федорович федоров". федоров – явление совершенно исключительное. Я во многом и коренном стою на почве иной, чем Федоров, но не могу не сочувствовать его исключительному и дерзновенному сознанию активной роли человека в мире. Для Федорова философия должна перестать быть пассивным созерцанием, она должна стать активным действием в мире. Федоров – прагматист в гораздо более глубоком смысле, чем современные прагматисты.

14. Философия Гегеля – предельная и величавая попытка, попытка титана поставить философию выше человека и выше бытия. В сознании Гегеля философия стала истинносущим, вершиной мирового духа. Новейшее преодоление антропологизма (Гуссерль, Коген) идет за Гегелем. В русской литературе Б.В.Яковенко силится преодолеть человека, отказаться от человека в ряде статей в "Логосе". Особенно характерна по своим результатам статья "Об имманентном трансцендентизме, трансцендентном имманентизме и дуализме вообще". Отречение от человека приводит к безумной пустоте понятий.

15. "Учение о том, что мы должны только отбросить всякие предположения и смотреть на мир, как он есть, для того, чтобы в нем найти разум, Гегель и пытался обосновать в своей логике". (Э.Кэрдт. "Гегель", стр.181.) Для Гегеля "различные категории не суть собрания отдельных изолированных идей, которые мы находим в наших умах и которые мы прилагаем к вещам одну за другой, подобно тому как мы стали бы перебирать связку ключей, пробуя их один за другим на многих замках; он пытается доказать, что категории не суть внешние орудия, которыми пользуется разум, но элементы целого или стадии сложного процесса, который в своем единстве есть самый разум" (там же, стр.182). А для Гегеля "мир есть не только объект разума, но также и его проявление". Мы должны пересмотреть наше отношение к Гегелю. По вопросу о пассивности или активности знания см.: "Phänomenologie des Geistes". Herausgegeben von Iohann Schueze. Стр.59-61.

16. Русская философия, основы которой были положены в славянофильстве, не может быть еще названа творчески-активной, антропологической философией. Русская философия строилась еще до мирового кризиса культуры, до последнего обострения трагедии познания. Поэтому в ней было еще то же благополучие, что и у Фомы Аквинского. Философия Вл.Соловьева заключает в себе немало благополучного схоластического рационализма. Синтез его не знает еще всей остроты трагедии культуры. В нем много еще докритического, а не сверхкритического. Но для нас Фома Аквинский не лучше, а хуже Канта.

17. Критика математизма – один из основных мотивов философии Бергсона, который сам разочарованный математик. Для Бергсона идея математического естествознания есть наследие платонизма. Так же колеблет классическое математическое естествознание и Пуанкарэ. См. его "Наука и Гипотеза". Да и тот революционный крах, который пережила физика за последние десять лет, не оставляет камня на камне от старого математического естествознания, все еще пленяющего неокантианцев.

18. Основная книга Р.Штейнера "Die Geheimwissenschaft im Umriss" написана как популярный учебник об иных планах бытия, построена по типу описательного естествознания. Описывается, что в Азии там стоит гора, а там течет река. Если не верите, то поезжайте на место проверить. Совсем как в географии. Я не говорю сейчас по существу об оккультизме Штейнера, который считаю явлением серьезным и важным, говорю лишь о его формальном методе построения оккультной науки. Оккультная наука допустима лишь как наследие магии, а не мистики. Кизеветтер написал три огромных тома по истории оккультных наук, именно наук, а не философии и не мистики: "Der Okkultismus des Altertums", "Die Geheimwissenschaften" и "Geschichte des neueren Okkultismus". Но то, что Кизеветтер понимает под оккультными науками, мало общего имеет с оккультизмом Штейнера. Оккультная наука Штейнера имеет прямую связь с религией и мистикой, с тайным преданием и преемственной традицией. Штейнер непосредственно связывает себя с христианской эзотерикой. Оккультная наука для Кизеветтера есть лишь расширенное естествознание. Кизеветтер, близкий к Дю-Прелю, имеет большее формальное право говорить о науке, чем Штейнер. Дю-Прель в своей очень интересной книге "Die Magie als Naturwissenschaft" (первая часть посвящена магической физике, а вторая часть – магической психологии) определяет оккультизм как неизвестное еще естествознание. Дю-Прель говорит: "Wo das Denken aufhäört, da begint der Glaube! Der Okkultist aber antwortet ihm mit Recht: wo du glaubst, vermag ich zu denken!". {16